Согрей меня, если сможешь - Страница 46

Астарт повел меня в обход здания к боковому входу. Вещать придется с балкончика, возвышаясь над людской толпой. От этой мысли как-то предательски похолодели пальцы.

— Сольвейг? — позвал Астарт, когда гул голосов студентов остался позади.

— М-м-м? — отозвалась я, смотря себе под ноги. Астарт молчал, и я подняла на него взгляд. — Что?

Парень, кажется, хотел что-то сказать, но передумал и покачал головой.

— Уверен, твое волнение излишне.

— Не хочу об этом говорить. Хочу побыстрее с этим закончить, — я забрала мешающую прядь за ухо.

— Тогда позволь восхититься твоей красотой, — улыбнулся ледяной маг. — Ты очень тщательно ее скрываешь в повседневной жизни. Зачем?

— Не вижу особого смысла, — пожала плечами я. — В планах на жизнь никогда не было брака. Сам понимаешь — я ведь огненная. Кому нужна в доме огненная женщина.

— И как ты планировала провести свою жизнь?

— Я бы путешествовала. Может быть, осела бы в мире Воздуха. Его жители придерживаются свободных взглядов на смешанные браки, — грустно улыбнулась я и тихо добавила: — Но для этого мне нужна свобода перемещения.

— Звучит безрадостно, — покачал головой Астарт. — Но ты много времени уделяешь учебе. Зачем?

— Чтобы покинуть мир Льда, нужно не только разрешение от Совета. Но еще и уровень силы, позволяющий беспроблемно проходить сквозь порталы. Так что… вместо модных журналов — учебники, а вместо свиданий — тренировочная арена. — Я пожала плечами.

— Свобода — достойная цель, — ледяной лорд вложил немало уважения в эти слова.

Я рассмеялась.

— Никогда не называла это свободой. Но, наверное, это она и есть. Могла бы быть.

* * *

Ис-Морар чуть прищурился, оценивая мой внешний вид.

— Эльд-Лааксо, вы пылаете, — констатировал ректор.

— Волнуюсь, — бодро ответила я, стряхивая искры с рукава.

Мы разговаривали в маленькой комнатке, одной из тех, что обычно были предназначены для подготовки ораторов. Два белых диванчика, графины с водой и вином на столиках, легкие закуски. Белый пол, белые стены, белый потолок. Правда, одна из стен была сплошь зеркальная. Я по привычке подошла к еде и попробовала какую-то тарталетку. Вкуса не ощущалось.

— Не стоит. Уверен, вы с ис-Лотианом составили превосходную речь.

— Астарт был весьма любезен и очень помог мне, — согласилась я. Как-то тоскливо стало после нашего разговора. И еще больше не хотелось являться на глаза публике.

— Что ж, тогда пора начинать. Руководители студенческих групп и преподаватели размещаются на боковых балконах. Докладчик — один на центральном. Ваша речь будет завершающей. Весь процесс не займет более часа. Вначале говорю я, затем деканы факультетов и вы. Вас пригласят. Это быстрее, чем бегать с балкона на балкон. И не придется ждать в коридоре своей очереди, — пояснил ректор.

— Хорошо, — я кивнула. Эти разъяснения, конечно, весьма любезны со стороны ректора, но мне было все равно, как организован процесс.

Ректор щелкнул пальцами, и зеркальная стена начала транслировать происходящее в зале с нескольких точек. Общий план зала с разных углов, общий план балкончиков и каждый балкончик отдельно. Никогда раньше не видела подобного устройства, только читала о них. Сквозь зеркало доносился гул голосов. Ис-Морар и Астарт вышли, и я осталась одна наблюдать.

Сначала выступил ректор. Он говорил о великом подвиге народа мира Огня, о том, какая честь для мира Льда принимать переселенцев у себя, о том, как он рад, что среди его студентов огненные маги, о том, как преподавательский состав делает все возможное для нашей адаптации. Потом были деканы. Они говорили все то же самое, но иными словами. Потом буду говорить я. И моя речь тоже будет о том же самом. Сплошной пафос и пустословие. И я попробовала представить, чего бы мне хотелось услышать, будь я обычной огненной в общей толпе студентов. А что бы я хотела услышать, будь я ледяной?

Дверь открылась, и заглянул какой-то парень. Сообщил, что мне пора. Я на почти негнущихся ногах последовала за ним. Демон, может лучше еще разок встреча с крагулом, чем это?

С балкончика открывался прекрасный вид на зал. Я медленно подошла к перилам и посмотрела на людское море. Десять тысяч человек молчали, наблюдая, как я пылаю алым пламенем. Белый потолок. Белые стены. Белое людское море с несколькими алыми каплями. Флаги нашего погибшего мира напополам с флагами нашего нового дома. Серебряные контуры на белой ткани. Холодный свет голубых магических светильников.

— Я, Сольвейг эльд-Лааксо, от имени диаспоры Огня в этот день памяти приветствую студентов университета мира Льда, — начала говорить я заученную речь. Мой голос, усиленный магией, мгновенно разлетался по всему залу. Что бы я хотела услышать, будь я там, внизу, и смотря на пылающую девушку? — Сегодня мы празднуем великую победу и чтим ужасающую трагедию моего народа, — заученные слова вылетали сами. Студенты внизу откровенно зевали, им было скучно и хотелось побыстрее перейти к более приятной части вечера. И это неправильно. Идея пришла внезапно и показалась мне донельзя удачной.

— Знаете, — я извлекла из складок платья сложенный пополам лист бумаги, — вот здесь у меня речь минут на пятнадцать нашего с вами времени. И она по смыслу ровным счетом не отличается от всех предыдущих речей. Такая же правильная, пафосная, бездушная.

Я для убедительности помахала листиком в воздухе. В зале раздались негромкие смешки. Я улыбнулась:

— Может быть, стоит сказать что-то новенькое?